— Зачем? — напряженно спросил он, отпустил вилку из рук и ждал ответа.

— Марат приехал. Он… знает о дочери, — ответила я.

Папа даже встал на ноги и прошёлся по кухне. Разволновался.

— Ох-ох-о, — провёл он пятернёй по волосам. — Кричал? Тебя не обидел?

— Нет, — покачала я головой. — Но грубо разговаривал. Права требует на Алиску, чтобы отцом его вписала в её свидетельство.

— А я тебе говорил, — упрекнул меня папа, остановившись у подоконника. — Нельзя скрывать, всё равно узнал бы. Марат — не простой смертный, семья у него здесь. Столкнулись бы с ним когда-то. Ну и как вы теперь?

— Я пока не знаю… — вздохнула я. — Не хочу его вписывать.

— Лина, — вдруг строго позвал меня отец, погрозив мне пальцем. — Не вздумай с ним спорить. Заберёт её вовсе. Марат — большой человек. Это мы с тобой не можем ничего.

Снова ладони похолодели. Даже папа сразу же об этом подумал… Страшно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так разве суд признает за ним право проживания с ребёнком, которого он не знает? Тем более за границей.

— Когда есть деньги и связи, то и суд может оказаться лояльным к нему, — ответил он. — Не надо его злить, прошу тебя. Ты уже наломала дров, когда не сказала о беременности. Не усугубляй теперь. Езжайте завтра, конечно. А потом признай Марата отцом. Иди ему навстречу. И тогда, я уверен, он не сделает ничего плохого ни тебе, ни ей. Мне он показался справедливым. Но драконить его точно не стоит.

— Да зачем он нам нужен? — возмутилась я. — Мы прекрасно жили без него!

— Не нам, а Алисе, — назидательно сказал папа. — Он её отец, как это — зачем?

— Но она его не знает! Он живёт в США, он что, собрался к ней раз в полгода приходить? Толку от такого отца! Зачем она ему нужна? Он её увидел-то впервые сегодня.

— Ну, значит, нужна, раз пришёл, — ответил он мне. — Он же понимает, что это не котёнок. Не только матерям нужны их дети. А ещё…

Отец замялся и замолчал.

— Ну, что ещё? Договаривай уже, — хмуро поторопила его я.

— Я думаю, что это… Из-за тебя, — осторожно сказал он и посмотрел на меня.

— Что из-за меня?

— Из-за тебя пришёл Марат, — пояснил папа. — Зря вы тогда расстались… Я так и знал, что это неправильно. Узнал о ребёнке и пришёл сразу же.

— Он женат, папа, — нахмурилась я. — Так что это всё только ради дочери.

— А, вон что… — протянул он и шумно выдохнул. — Ну что вы натворили, Лина… Особенно ты.

— А что я натворила? — вскинулась я. — Он мне об аборте сказал, я решила, что оставлю ребёнка только для себя.

— Когда ты уже забеременела, он сказал об аборте?

— Нет, — задумчиво ответила я. — Этот разговор был, когда у меня только возникли подозрения.

Он снова укоризненно покачал головой.

— А мне ты не так сказала в тот вечер. Может, и он тебе не то сказал, а ты поняла по-своему. Всё перевернула, как сейчас для меня. Надо было сообщить Марату, что подозрения подтвердились, а он бы уже принял решение и озвучил бы его. Вы бы тогда не расстались, мне кажется… И у Алисы был бы папа.

Всё равно бы расстались, потому что я не поехала бы за ним, и отношения изжили бы себя сами.

— Не дави на больное, пап, — сдавленно попросила я. Отец видел мои слёзы ночами. Он всё понял. — Что теперь ворошить прошлое?

— Так, — строго посмотрел на меня он. — Сами тогда разбирайтесь в своих отношениях, но Алиску лишать отца не дам. Хочет участвовать в её жизни — пусть участвует. Ещё никакому ребёнку родной отец не мешал, если он, конечно, не маргинал какой… Марат приличный человек, он имеет право видеть свою дочку, которую от него скрыла ты. У Лисы двое родителей, а не ты одна. Мужики бегают от ответственности и детей, а у нас Лина бегает от мужика и ребёнка прячет.

— Люба сегодня так же сказала… — тихо ответила я, перебирая снова в голове наш с ней разговор. И о чувствах Марата Люба тоже сказала.

— Так правильно, так оно и есть. Доча, — покачал он головой. — Не глупи. Натворила дел — теперь отвечай. Ты позволишь ему удочерить Лису. Поняла?

— Поняла, — буркнула я.

Папа прав. Ничего бы я не придумала. Не бежать же мне с ней, в самом деле? Но будущее присутствие Марата в нашей с дочкой жизни меня знатно злит и… волнует.

Процедура прошла быстро. Клиника, с которой Марат договорился о её проведении, комфортная, нас ждали ко времени записи. Взяли соскоб сначала у Марата, потом у Алисы. Девочка разволновалась и испугалась.

На заднем сидении машины, когда мы ехали обратно, я успокаивала её, обняв и поглаживая по головке.

— Ну, чего ты, солнышко? — говорила ей. — Испугалась врача?

— Д-да… — плакала Лиса. — Мама, ста-а-ашно…

— Не бойся, милая, — прижала я к себе её теснее. — Всё закончилось. Больно не было, правда же?

— Н-не…

— Вот видишь, ты больше боялась, — улыбнулась я ей и поцеловала пухлую щёчку. — Всё хорошо. Тётя врач просто посмотрит, здорова ты или нет, и всё.

Лиса стала всхлипывать тише, доверчиво прижавшись ко мне. Я подняла глаза и встретилась со взглядом Марата в зеркале заднего вида. Он смотрел на дочь, потом переключился на меня. А лучше бы на дорогу смотрел… И каждый раз эта дрожь от одного его взгляда. Прервала зрительный контакт и перевела внимание на деревья за окном.

Доехали до дома папы, и машина остановилась.

— Сидите, — сказал Марат. — Я помогу.

Он обошёл машину и открыл дверь. Протянул мне руку. Мне не хотелось за неё браться, но игнорировать было бы глупо. Протянула ему свою, он сжал мою ладонь в своих горячих пальцах и помог мне выйти из машины. Всего миг, а по спине пробежали мурашки. Марат отпустил мою руку и вынул из машины Алису, вручив её мне.

— А вот и моя принцесса приехала! — вышел на порог мой отец. — Давай её сюда.

Он прошёл прямо в тапках по грунту и забрал из моих рук ребёнка.

— Де-е-е! — обрадовалась ему дочка и заулыбалась.

— Да, дедушка пришёл. Пойдём, поиграем с мишкой?

— Да! — обняла она деда за шею.

— Здравствуйте, Марат, — обратился к нему мой отец.

— Здравствуйте, Павел Сергеевич.

С удивлением уставилась на Марата. Помнит имя и отчество моего отца?

— Мы с Алисочкой пойдём домой, а вы тут… Поговорите…

Папа унёс дочь в дом и закрыл дверь. Я бы тоже ушла вместе с ними, но, думаю, Марат захочет рассказать план дальнейших действий.

— Дней через десять будет готов анализ, — словно прочел он мои мысли.

— Хорошо, — кивнула я. — Ты пока в США вернёшься?

— Да. Я прилечу через две недели, и пойдём устанавливать отцовство.

Остановила взволнованный взгляд на его лице.

— Не беспокойся, это стандартная процедура, — сказал он, разглядывая меня и подойдя слишком близко для разговора. — Если ты не будешь препятствовать, всё пройдёт быстро и безболезненно.



— Марат, а ты… — решилась я обратиться к нему. — Ты правда готов отнять Алису, если я буду препятствовать?

— Хм, — его губы тронула мягкая улыбка. — Когда ты подпишешь все документы, я отвечу тебе на этот вопрос.

Понятно, что ничего непонятно… Тяжело так с ним стоять, на таком близком расстоянии я ощущаю его тепло и парфюм, который он не поменял с тех пор, как мы общались.

— Ты стала ещё красивее, — он сделал ещё полшага ко мне и коснулся меня.

Я, как дура, конечно же, сразу разволновалась.

— Не надо, Марат, — машинально я выставила руки и положила ему на грудь. Подняла голову и встретилась с его серыми глазами. Опять это ощущение, что я куда-то падаю… — Я… пойду к ребёнку.

Я опустила руки, обошла его и ушла в дом.

МАРАТ.

Постоял немного у её двора. Чё стою — и сам не знаю. Надо ехать, а не уезжается. Украдкой от самого себя ловил её силуэт в окне… Или голос. Пару раз она мелькнула. Потом вдруг выглянула в окно и застукала меня. Опёрся об авто, делая вид, что что-то ищу в телефоне с умным видом. Как школьник какой-то, торчу у подъезда понравившейся девочки и делаю вид, что просто так… Чувствовал, что она смотрит, не удержался и поднял глаза на окно. Лина кивнула, вроде как "Ну, чё стоим тут?". Развел руками, вроде как не знаю, случайность. Она хмыкнула, даже фыркнула и задёрнула шторы.